ос
таифалов, визжащих и воющих в необузданном
восторге. Победители не ведали, что им было бы
больше выгоды, если бы они не поджигали этот
дом, если бы без боя пленили властителя, бежав
шего с поля битвы, в человеческий рост завален
ного телами убитых — и лишь для того, чтобы
навсегда укрыться здесь —в чаду и опаляющей
тьме, —повторяя, словно в бреду, никому не по
нятное слово «Ук£легон»...
«Proximus ardet Ucalegon» —чужая мудрость
никогда никого ничему не научит, пока не по
чувствуешь этот огонь на своей шкуре. «1аш
proximus ardet Ucalegon» — «Уже рядом горит
Укалегон» —значит вот что: «Случилась беда с
ближним —очередь за тобой».
«Энеиду» Вергилия Валент не читал: он во
обще не умел читать и ничему подобному никог
да не учился. Однако эти странные слова проч
но вросли в его ленивую, но цепкую память в те
дни, когда, борясь с врагами Рима —попросту
говоря, расправляясь с теми, чья собственность
оказалась Валенту нужнее, чем её прежним вла
дельцам, по спровоцированным доносам обви
няя их в заговоре, колдовстве и хранении за
прещенных книг, —император повелел сжигать
библиотеки преступников. Не ведая того, что
именно запрещено, многие верноподданные от
страха перед возможным преследованием сами
20
